Архив метки: Маленький аудитор

Не скоро я понял…

Не скоро я понял, откуда он явился. Мне так было любопытно, кто этот маленький человечек, что я засыпал его вопросами. C самого детства я был очень любопытен. Поэтому я любил находиться в компании взрослых и слушать, о чем они говорят. Хоть взрослым и приходится все объяснять, они могут рассказать о множестве вещей. О демократии, перестройке, СССР, ГКЧП, СНГ.

Надо признать, я очень люблю аббревиатуры. Ведь если обычное слово может описать одну вещь, то за аббревиатурой может скрываться множество разных вещей. С помощью аббревиатур проще объясняться со взрослыми.

— Куда делись все сбережения, — как-то спросил папа бабашку.

— МММ, — сказал я.

Но аббревиатуры лучше не говорить взрослым, если они хотя бы отдаленно не знают, что они могут означать. Может так произойти, что объяснять придется до вечера и пропустить мультики.

— Так кто же предупредит всех этих людей об опасности? — спросил я Маленького аудитора.
— Это можешь сделать ты, — ответил он. — Расскажи им, что они делают не так и они тебе послушают.

Я рассмеялся. Нет, может быть, дети меня послушают, но взрослые… Взрослые не слушают советов, если они не исходят от авторитетных взрослых. Но даже советы авторитетных взрослых могут быть прямо противоположными. Одни советуют – есть яйца по утрам, а другие категорически заявляют, что это вредно. И так везде. Конечно, проблема еще и в том, что совет желательно подкрепить цифрами. Взрослые очень любят цифры.
Когда рассказываешь им, что у тебя появился новый друг, они никогда не спросят о самом главном. Никогда они не скажут: «А какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он бабочек?». Они спрашивают: «Сколько ему лет? Сколько у него братьев? Какой у него рост? Богатая ли у него семья?».

И после этого воображают, что узнали человека. Когда говоришь взрослым: «Я видел красивый дом из красного кирпича, в окнах у него герань, а на крыше голуби», — они никак не могут представить себе этот дом. Им надо сказать: «Я видел дом за сто тысяч долларов», – и тогда они восклицают: «Какая красота!»

— Взрослые слушают лишь других взрослых и то не всегда, а еще охотней группы взрослых, называемые комиссиями и коллегиями, — ответил я Маленькому аудитору.

—Ты думаешь, все эти комиссии и коллегии понимают больше тех, кому советуют? — удивился Маленький аудитор. — Чтобы попасть в комиссии и коллегии, зачастую не обязательно разбираться в теме работы. Часто они даже не читают то, что советуют.

— Как же можно советовать, если не читать? — удивился я.

— Комиссии и коллегии лишь утверждают советы людей, которые в этом разбираются.

— И кто же эти люди?

— Такие, как я. И ты можешь таким стать. Чтобы советовать другим, надо разбираться очень во многом. Ты, конечно, можешь открыть собственную булочную, чтобы печь там вкусные торты и булочки с джемом. Но чтобы печь торты и булочки, не достаточно написать на двери своего кабинета – ДИРЕКТОР. Надо знать, из чего и как получается мука, и что она бывает разных видов, уметь самому замешивать тесто и выпекать булочки. Ведь если ты сам никогда не пек, откуда ты узнаешь, что булочка вкусная?

Я задумался над словами Маленького аудитора и решил искать работу.

2009 год

Начало

Когда мне было семь, в книге под названием «Тайны анатомии», где рассказывалось про устройство человека, я увидел однажды удивительную картинку. На картинке множество нейронов образовывали сложнейшую систему, передающую сигналы в мозг.
T_intro1
В книге говорилось: «Мозг главный отдел центральной нервной системы, он управляет всем телом».

Я много раздумывал о том, как такой небольшой мозг может управлять таким большим телом. Вообще мозг был главным в теле, как главнокомандующий в армии.

В то время я очень любил рисовать войну. Вообще я в детстве любил рисовать разные вещи, лучше всего у меня получались деревья. Все остальное у меня тоже получалось рисовать. Как-то я нарисовал лес полный зверей. Я показал взрослым свое творение и спросил, хотели бы они там отдохнуть.

— Хороший луг, — сказали мне.

А это была совсем не луг. Это был лес, полный зверей. Тогда я нарисовал всех зверей вместе, рядом с лесом, чтобы взрослым было понятнее. Им ведь всегда нужно всё объяснять.

Взрослые посоветовали мне не рисовать зверей и леса, а побольше уделять внимания учебе, особенно математике и русскому языку. Вот как случилось, что в семь лет я зарыл талант блестящего художника в землю. С тех пор я рисовал лишь отдельные деревья и войну. И то — не саму войну, так как танки, самолеты и корабли мне посоветовали не рисовать уже одноклассники. Я рисовал карты битв. Но об этом как-нибудь в другой раз.

Итак, мне пришлось выбирать другую профессию. Я долго не мог выбрать, на кого учиться. Я много времени уделял математике и физике. И первое, и второе было довольно занятным. Мне нравилось, как веревка, перекинутая через рычаг, поднимает груз. Я мог перемножать в уме небольшие числа и это помогало мне открывать какие-нибудь способы облегчить счет или решение задачи.

А вот с русским языком у меня было не все хорошо. Взрослые говорили о какой-то врожденной грамотности, которой по всему у меня не было. Зато я знал все правила правописания. Но их было так много, что я забывал их, когда писал под диктовку учителя.

Так я решил выучиться на лётчика. Ну, не совсем на лётчика, но поступил в авиационный институт. Очень уж мне нравилось разбираться в сложных системах. Например, вы можете рассказать принцип действия той штуки, что обычно стоит в туалетах для сушки рук? Так вот с самолетами все гораздо интересней. Они большие и штук в них гораздо больше. И математика с физикой мне очень пригодилась. Я умел решать разные задачи и уравнения. Это очень полезно, если преподаватель строгий. Правда, с тригонометрией у меня было плохо, все эти окружности и кривые. Видимо, это от того, что я так и не стал художником.

Но чем дальше я продолжал обучение, тем больше думал о том, кем же мне стать. Я уже не стал художником и лётчиком. Я сидел у окна и смотрел за тем, как люди переходят дорогу, нарушая правила.

— Зачем люди делают неправильно и рискуют, если рядом есть пешеходный переход? — спросил я.

— Возможно, им так удобней, — ответил тоненький голосок.

Я вскочил, точно надо мною грянул гром. Стал осматриваться. И увидел забавного маленького человечка у меня за спиной, который серьёзно меня разглядывал.

— Или их никто не предупредил об опасности, — продолжил он.

Так я познакомился с Маленьким аудитором.

2009 год