Не скоро я понял, откуда он явился. Мне так было любопытно, кто этот маленький человечек, что я засыпал его вопросами. C самого детства я был очень любопытен. Поэтому я любил находиться в компании взрослых и слушать, о чем они говорят. Хоть взрослым и приходится все объяснять, они могут рассказать о множестве вещей. О демократии, перестройке, СССР, ГКЧП, СНГ.
Надо признать, я очень люблю аббревиатуры. Ведь если обычное слово может описать одну вещь, то за аббревиатурой может скрываться множество разных вещей. С помощью аббревиатур проще объясняться со взрослыми.
— Куда делись все сбережения, — как-то спросил папа бабашку.
— МММ, — сказал я.
Но аббревиатуры лучше не говорить взрослым, если они хотя бы отдаленно не знают, что они могут означать. Может так произойти, что объяснять придется до вечера и пропустить мультики.
— Так кто же предупредит всех этих людей об опасности? — спросил я Маленького аудитора.
— Это можешь сделать ты, — ответил он. — Расскажи им, что они делают не так и они тебе послушают.
Я рассмеялся. Нет, может быть, дети меня послушают, но взрослые… Взрослые не слушают советов, если они не исходят от авторитетных взрослых. Но даже советы авторитетных взрослых могут быть прямо противоположными. Одни советуют – есть яйца по утрам, а другие категорически заявляют, что это вредно. И так везде. Конечно, проблема еще и в том, что совет желательно подкрепить цифрами. Взрослые очень любят цифры.
Когда рассказываешь им, что у тебя появился новый друг, они никогда не спросят о самом главном. Никогда они не скажут: «А какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он бабочек?». Они спрашивают: «Сколько ему лет? Сколько у него братьев? Какой у него рост? Богатая ли у него семья?».
И после этого воображают, что узнали человека. Когда говоришь взрослым: «Я видел красивый дом из красного кирпича, в окнах у него герань, а на крыше голуби», — они никак не могут представить себе этот дом. Им надо сказать: «Я видел дом за сто тысяч долларов», – и тогда они восклицают: «Какая красота!»
— Взрослые слушают лишь других взрослых и то не всегда, а еще охотней группы взрослых, называемые комиссиями и коллегиями, — ответил я Маленькому аудитору.
—Ты думаешь, все эти комиссии и коллегии понимают больше тех, кому советуют? — удивился Маленький аудитор. — Чтобы попасть в комиссии и коллегии, зачастую не обязательно разбираться в теме работы. Часто они даже не читают то, что советуют.
— Как же можно советовать, если не читать? — удивился я.
— Комиссии и коллегии лишь утверждают советы людей, которые в этом разбираются.
— И кто же эти люди?
— Такие, как я. И ты можешь таким стать. Чтобы советовать другим, надо разбираться очень во многом. Ты, конечно, можешь открыть собственную булочную, чтобы печь там вкусные торты и булочки с джемом. Но чтобы печь торты и булочки, не достаточно написать на двери своего кабинета – ДИРЕКТОР. Надо знать, из чего и как получается мука, и что она бывает разных видов, уметь самому замешивать тесто и выпекать булочки. Ведь если ты сам никогда не пек, откуда ты узнаешь, что булочка вкусная?
Я задумался над словами Маленького аудитора и решил искать работу.
2009 год